Глава 14.

«Правда есть то, что, понимание Писания слишком «буквально», удерживает нас от видения ее чудесных глубин».
Джон Уильям Бургон.
История повторяет саму себя. Это – один из уроков, извлеченных из Библии, которым невозможно пренебречь. И если даже этот факт не распознан обыкновенным поверхностным чтением, то высший авторитет заставляет просто поверить в правоту данного тезиса.
Так Мелхиседек представлен, как ясное предзнаменование будущего Мессии, Священника и Царя. На это указывает все то, что сказано о нем и то, что умолчано: «Без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь (в том, что о нем написано) Сыну Бо-жиему». (Можно спросить, а почему в Евр.7 не упоминается то, что Мелхиседек «вынес хлеб и вино»? Возможно, здесь кроется что-то особо важное?)
В Послании Галатам 4 нам встречается совсем неожиданная аллегория двух разделений между законом Моисеевым и между законом милости во Христе, которые символизируют Агарь и Сара. Здесь особенно виден значительный урок Павла о том, что хотя Библия и рассказывает о каких-то кон-кретных вещах, но за ними кроется, как правило, что-то большее, чем обычное повествование – второй смысл, или то, что написано между строк, предназначенное для тех, кто внимательно и с благоговением относится к сказанному Им Слову, сравнивая одно Писание с другим.
В 1Кор.10 для читателя Библии описана история Израиля, но она написана не просто так, а в назидание, ибо Павел говорит: «Это были образы для нас» (что в буквальном переводе и смысле означает, примеры). Сначала он описывает освобождение Израиля и переход его через Красное море, как символ крещения. Затем он пишет о чудесном снабжении пищей и водой в пустыне – другой образ, которым «был Христос». (Иисус Христос уже упоминал такое сравнение с Собою в Ин.7,37-39). Но Павел, не удовлетворенный этим, следует еще дальше, и описывает шесть происшествий в пусты-не, что «происходило с ними, как образы; а написано в наставление нам». И здесь Павел настаивает на изучении определенной части Писаний, как се-рии прообразов. Но кто следует его настойчивому совету?
Стефан, который был «исполнен веры и Духа Святаго» так, что никто «не мог противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил», точно так же в своей речи использовал сравнения, взятые из Писаний, Бытия и Исхода. Защита истины и Иисуса Назорея была сделана на сравнении с распятым пророком. Стефан всего лишь повторил хорошо всем известную историю возлюбленного сына Иосифа, чьи притязания были с презрением отвергнуты его братьями, но после того, как он с твердостью принял страдания и достиг славы и высокой чести, братьям его ничего не оставалось, как только с ра-достью признать его.
Аналогично Стефан провел параллель и с Моисеем, о котором его слушатели знали так же хорошо, как и он сам, только теперь он дал им возмож-ность взглянуть на это немного с иной точки зрения, как на прообраз Божественного рождения, служения, отвержения и конечного торжества Мессии. А так как образы Иосифа и Моисея полностью подходили к Иисусу Назарею (рассказ Стефана, бесспорно, содержал больше мелких деталей, чем об этом написано в Деяниях 7), то не могло быть сделано другого вывода, чем того, что Этот Самый Иисус и был Тем Самым, ожидаемым Мессией. Но даже, если это и не так, то Он был, во всяком случае, не меньшим Мессией, в сравнении с Иосифом и Моисеем. А потому грозное проклятие ожидает распявших Его людей, которые теперь так жаждали крови и Стефана!
И в наши дни, как много Христадельфиан, которые, отстаивая Истину, используют метод Павла и Стефана? Кто полагает в основание для заклю-чительного аргумента, подобные доводы? Однако для Стефана и его оппонентов такой стиль был обычен и убедителен, иначе бы они не прервали его речь на полуслове со злобным негодованием.
Наоборот, сегодня, вместо уважительного отношения к образам и прототипам из Писаний, на них смотрят, как на фривольные игры интеллекта тех, кто использует их. Но, все же, стоит на минуту остановиться и задуматься о том, что держали в памяти Стефан, Павел, Петр (1Птр.3,20-21), Иисус и все четверо авторов Евангелий, что служило им путеводным светом в толковании Библии, что было для них обычным и привычным способом при рас-смотрении Священных Писаний.
Пудинг оценивается на вкус. Очень часто в Писаниях прототипы показаны неадекватно и едва различимо, а потому не удивительно, что у некото-рых такой способ толкования вызывает недоверие и опасения. Неадекватность представлена везде, и в Библии, и вне ее, а потому кажется неубедитель-ной и не привлекательной. Если примеры, представленные в конце этой главы, не зажгут в вас маленькой искры, то причина неудачи, могу сказать вам откровенно, лежит не в самом предмете, а в его изложении.
Когда Апостол Павел писал: «Тот, Который Сына Своего не пощадил, а предал Его за всех нас…», то он почти слово в слово процитировал Быт.22,12 (в переводе 70-ти) о «жертвоприношения» Исаака. Это позволяет предположить, что Павел видел в жертвоприношении Исаака, образ буду-щего великого жертвоприношения, более совершенного Сына, совершенного Отцем Небесным. Эта мысль об Исааке, семени Авраамовом, проходит через всю книгу Бытие:
глава 12: обещание семени;
глава 13: которое наследует землю;
глава 16: семени, рожденному по плоти, отказано в наследстве;
глава 21: чудесное рождение истинного семени;
глава 24: соединение Семени с Невестой.
Эта последовательность уже сама по себе знаменательное пророчество, подкрепленное авторитетным толкованием Павла. Но читателю в данный момент рекомендуется подумать над особенностями глав 22 и 24 в только что предложенном свете. Здесь будет обнаружен весьма замечательный прообраз, или по крайней мере, он стал бы таковым, попадись он в какой-нибудь другой книге Писаний.
Во все времена манна, даваемая в пустыне, была признаваема за прообраз истинного Хлеба Божия, даваемого для поддержания жизни Его народу. Но основная мысль была затуманена и извращена различными толкованиями. И этому нет никаких извинений, поскольку Сам Иисус Христос в Его проповеди о Хлебе Жизни (где так много ссылок на манну в пустыне) дал исчерпывающе ясное объяснение: «Старайтесь не о пище тленной (сравните с манной, даваемой ежедневно), но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий, ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог» (Ин.6,22).
Не совсем понятно, почему здесь Иисус сравнивает Себя, Слово Божие, с нетленной манной, положенной в золотой сосуд перед Господом?! (Об-ратите внимание на бросающееся в глаза «противоречие» между «золотой» и «сосуд». Последнее слово дословно означает глиняный кувшин). Не на-мек ли это на то, что манна даваемая ежедневно, Слово Божие, которым живет и существует Его народ, странники, бредущие по пустыне.
Ну, а раз этот образ отпечатался в нашем мозгу, то это открывает нам путь к толкованию такого прообраза более детально. При внимательном чтении наше бдительное око обязательно заметит следующее:
манна давалась всем, без исключений;
давалась с неба;
всем, и вне зависимости от личности;
она похожа на обыкновенную пищу, но превосходила ее качеством;
она одинаково хороша во всем для всех;
она бела, сладка и приятна на вкус;
она давалась лишь в пустыне, когда народ пришел в землю, она исчезла, ибо в ней пропала необходимость;
она давалась одновременно с показом славы Господней;
уже то, что она давалась, являлось доказательством того, что «Я – Господь»;
она была по вкусу любому;
каждый мужчина должен был собирать ее для своей семьи (а женщины готовить);
когда она честно разделялась, никто не был обижен;
если она сберегалась без употребления, она портилась;
с восходом солнца, она исчезала;
на вкус она напоминала «лепешки с елеем»: «сладкие лепешки, испеченные с елеем» – Современный Перевод);
из нее можно было приготовить много разных блюд;
маловеры с презрением роптали на нее из-за своих прихотей.
Это типичный пример объяснений значений отдельного прообраза. И этот длинный, но далеко не полный список, можно было бы продолжить, а толкование, соответственно, углубить.
Моисей передал Аарону повеление Господа: «Наполните [манною] гомор для хранения в роды ваши, дабы видели хлеб, которым Я питал вас в пустыне... И поставил его Аарон пред ковчегом свидетельства для хранения».
И тут можно было бы спросить, если золотой сосуд с манной был поставлен в святая святых, куда мог входить только первосвященник, и то всего лишь раз в году, как мог народ ВИДЕТЬ содержимое ковчега да и сам сосуд?
Очевидно, это могло происходить только в том случае, если сосуд выносился для обзора. А поскольку входить во святая святых дозволялось только в день очищения и только первосвященнику, то остается лишь этот день для выполнения повеления Моисеева.
Но эта нетленная манна была прообразом Иисуса Христа, живым Словом Божиим, как Он Сам объясняет это в Ин.6. Как, в таком случае, будет замечательно (просто представить себе не возможно!) «для ожидающих Его» (Евр.9,28) в день, когда греха не будет и в помине, когда великий Перво-священник возвратится от лица Божиего, чтобы благословить Его народ в имени Господнем?!
Такой прообраз полон, убедителен и авторитетно обоснован.
В Новом Завете гораздо больше намеков, ссылок и прообразов из Ветхого Завета, чем принято считать. Однажды пришлось услышать от одного самоуверенного товарища, полагавшего, что Библейские прообразы, это просто человеческие фантазии, потому что если бы Иосиф действительно был прообразом Христа, то почему он нигде не упоминается в Новом Завете? Таково было его высказывание. Он просто, вероятно, не с должным вниманием читал слова Стефана, а также и другие книги Нового Завета, где встречается не менее семи отдельных намеков на то, что история Иосифа – прототип истории Иисуса.
Однако для подобных скептиков есть и извинение, ибо очень часто объяснения жизни Иосифа довольно неопределенны и несистематизированны для пролития ясного света на тему искупления. Необходимо осознать, что Иосиф является двойным прообразом Иисуса Христа, первым – для иудеев, а вторым – для язычников.
Иосиф был хорошим пастырем, был любим отцом своим более остальных братьев и доносил о них ему худые слухи о них. Ему было предсказано великое и славное будущее, за что он и был презираем остальными. Он был оставлен в яме, которая позже была найдена пустой. Он был взят в далекую страну и, после длительного периода времени, явился своим братьям в полноте славы и могущества. И им ничего не оставалось, как только поклонить-ся тому, кого они раньше отвергли.
А также, он был верным рабом, искушаемым и испытываемым, однако без греха. Он был помещен в «тюрьму» с двумя другими, чьи судьбы уже были предрешены. Он был вознесен в славе, чтобы стать спасителем всего мира, давая им хлеб для жизни. Все народы были обязаны ему жизнью и, в конце концов, он женился на язычнице.
И это лишь схематичное описание. Оно может быть дополнено более чем шестьюдесятью более мелкими подробностями. Сколько из читающих эти строки сделают усилие для этого?
Другое место в Новом Завете дает интересный прообраз, который легко может быть и не замечен.
«Будьте мужественны, тверды», – увещевает Павел Коринфян в коротком наставлении, которое, вроде бы не имеет связи с контекстом. Но стоит заглянуть в отдаленный и забытый уголок Ветхого Завета (1Цар.4,9), как нам ничего не остается, как только изумиться тому, как это мог Павел взять эти слова для своего наставления? Не стоит забывать, что основная борьба ранней Церкви велась против Иудаизма. Подпадет ли вновь обращенный языч-ник под ярмо закона, или нет?!
Также стоит заметить, что в истории потери ковчега, Израильтяне представлены, как отступивший от веры народ, а язычники более почтительные к делам Яхве. «Горе нам! кто избавит нас от руки этого сильного Бога? Это – тот Бог (богов, боги; в церковнославянском переводе), Который поразил Египтян всякими казнями в пустыне». (Неточности простительны Филистимлянам, не знавшим в достаточной мере Библии).
Потерявшие веру Израильтяне, заменившие ее на суеверное поклонение знакам Божественного присутствия среди них, воевали с язычниками за обладание Авен-Езера («Скала помощи»). Язычники, показали как веру, так и мужество: «чтобы не быть в порабощении у Евреев» (победа Евангелия над Законом). Израиль же становился все хуже и хуже, символизируя Божественный Завет, перешедший к язычникам, что в результате и принесло вне-запный конец слепому священству в 70 году Н.Э. Слава отошла от Израиля! И вестником этого результата был человек из колена Вениаминова!
А потому и неудивительно, что Павел заострил свое внимание на этом пророчестве и процитировал из него слова, обращаясь к новообращенным язычникам: «Укрепитесь и будьте мужественны... чтобы вам не быть в порабощении у Евреев». Очевидно, когда он был среди них, он уже говорил им все это, сейчас же требовалось лишь напомнить обо всем.
Но Апостол Павел видел прообразы своей деятельности не только в Ветхом Завете. Особенно в последние дни он часто вспоминал свой опыт в Ли-стре (Деян.14), где его благовестие было встречено с радостью, и где он стал предметом поклонения за его дар «в слове». Но евреи «возбудили» народ, и поклонение превратилось во вражду – они «побили Павла камнями и вытащили за город, почитая его умершим». Но он, выздоровев чудесным обра-зом (это было действительно чудо; от Листры до Дервии около тридцати миль, неплохая прогулка для человека за день до того побитого камнями!) «Встав» [«восстав»; церковнославянский перевод] – в греческом языке слово, используемое для воскресения), он отправился в другое место, после че-го обратно возвратился в Листру, «утверждая души учеников».
Близость его опыта и опыта его Господа не ускользнула от его духовного взгляда. Он писал об этом братьям из Листры и Дервии в Послании Гала-там (все эти города географически расположены очень близко друг от друга): «О, несмысленные Галаты! кто прельстил вас не покоряться истине, вас, у которых перед глазами предначертан был Иисус Христос, как бы у вас распятый?... я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем» (Гал.3,1; 6,17). Галаты все это видели своими собственными глазами и плюс ко всему слышали проповеди Павла.
Но и в изучении Библейской образности нужна мера и осторожность, чтобы не впасть в крайность мелочности. Вдохновение дает сам предмет изучения, но... не теряйте голову и не забывайте могучую силу самокритики.
С этим предупреждением, вы можете потратить два-три часа на изучение следующих образов и сравнений, взятых из Нового Завета:
а) «...Адама, который есть образ будущего» (Рим.5,14); таких образов больше, чем вы можете себе представить;
b) гибель Содома; «так же, как было и во дни Лота... так будет и в тот день» (Лк.17,28,30);
с) Иаков и Исав (евреи и арабы);
d) история Руфи (Христос и языческая Невеста);
е) проказа Мириам (отлучение Израиля);
f) Пасха, интересны сами детали праздника, так же, как и детали в Новом Завете;
g) города убежища;
h) Давид и Голиаф;
i) Давид и Авессалом;
j) царствование Езекии (все!);
k) и конечно Иона.
Если вы подумали, что этот список полон, то вы не правы!